Неправильный американец
Cord 810 не снискал особого коммерческого успеха, что не помешало этому нетипичному «американцу» прочно застолбить место в истории. И не только в автомобильной
Уже 90 лет назад по ту сторону Атлантики технология проведения автошоу была доведена до блеска. Илья Ильф и Евгений Петров в своей знаменитой «Одноэтажной Америке» так описывают посещение Нью-Йоркского автосалона в ноябре 1935 года: «В двух этажах выставочного помещения было собрано, как в фокусе, все сказочное сияние автомобильной Америки. Не было ни оркестров, ни пальм, ни буфетов — словом, никаких дополнительных украшений. Автомобили были сами так красивы, что не нуждались ни в чем».
Среди экспонатов внимание советских писателей привлекли и «низкие могучие «корды» с хрустальными фонарями, скрывающимися в крыльях для пущей обтекаемости... Американочки забираются в эти машины и сидят там целыми часами, не в силах выйти. В полном расстройстве чувств, они нажимают на кнопку, и фонари торжественно выползают из крыльев. Снова они касаются кнопки, и фонари прячутся в свои гнезда. И снова ничего не видно снаружи — голое сверкающее крыло». Сложно сказать, действительно ли выставочные образцы имели кнопочный привод механизма, отвечавшего за подъем фар, или литературные отцы Остапа Бендера что-то недосмотрели, поскольку у серийных моделей эта функция была возложена на пару хромированных маховичков по бокам торпедо, но факт есть факт: Cord 810 (а речь именно о нем) стал первым в мире тиражным авто с прячущейся головной оптикой.
И это лишь одна, хотя, возможно, наиболее эффектная из длинного перечня инноваций второй модели в линейке марки, названной в честь ее основателя и владельца Эррета Лобана Корда E.L. В прошлом автогонщик, механик, а затем успешный торговец автомобилями из Чикаго в 1924 году взялся реанимировать дышавшую на ладан компанию Auburn, производившую дорогие спортивные авто, и уже в 1931‑м вывел ее на почетное 13‑е место по объемам продаж в США. К тому моменту Корд возглавлял огромный холдинг из более чем 150 фирм, занимающихся производством автомобилей, двигателей для них и самолетов, постройкой судов, а также перевозками. Жемчужиной империи Корда стала приобретенная в 1926 году компания Duesenberg, выпускавшая роскошные авто, тогда как марка Cord должна была ассоциироваться с новейшими технологиями.
E.L. нашел чем ошарашить почтеннейшую публику. Инженер Корнелиус Ван Ранст, создавший в 1927‑м для гонки «Инди-500» переднеприводный Detroit Special, через два года впервые в США адаптировал этот тип трансмиссии для «гражданского» Cord L-29. Время для дебюта выдалось, мягко говоря, не слишком удачным: началась Великая депрессия. Тем не менее за три года производства удалось продать почти 5000 дорогих авто. Эстафету принял представительский Cord 810. Как выяснилось, ничего более «антиамериканского», чем передний привод, придумать было нельзя. Лишь в 1966 году в США началось крупносерийное производство следующего собственного переднеприводника — Oldsmobile Toronado, а вот компоновку «810‑го» с коробкой передач, вынесенной для лучшей развесовки по осям перед двигателем, за океаном до сих пор не повторил никто.
4,7‑литровый 125‑сильный V8 производства компании Lycoming, также входившей в холдинг Корда, демонстрировал такие передовые решения, как выполненные из алюминия поршни и головка блока цилиндров. Размещенный на рулевой колонке «джойстик» 4‑ступенчатой полуавтоматической (!) «коробки» с электромагнитным приводом переключения вообще смотрится пришельцем из нашего времени. И это в середине 1930‑х, когда даже гидропривод барабанных тормозов «810‑го», как и радио в базовой комплектации или многорежимные дворники, уже вызывали восторг.
Cord 810 стал первым американским автомобилем, сочетавшим передний привод с передней независимой подвеской. Несущий кузов тоже долгие годы за океаном оставался экзотикой. Благодаря этому конструктивному решению «восемьсот десятый» получился необычайно низким по меркам своего времени — чуть выше полутора метров, при том что по величине клиренса (229 мм) пятиметровое легковое авто с базой более трех метров дало бы фору многим сегодняшним кроссоверам.
И все это было подано в потрясающей «обертке», созданной людьми без полного высшего или вообще без высшего профильного образования. «Корочки» им заменял Талант. Уже в конце ХХ века Гордон Бьюриг, руководитель проекта Cord 810, будет включен международным Обществом автомобильных историков в число 30 персон, оказавших наибольшее влияние на развитие отрасли, и затем станет одним из 25 номинантов на звание «Автомобильный дизайнер столетия». Александер Тремулис, выходец из семьи греческих крестьян-иммигрантов, в 1950‑х получит известность и как один из разработчиков проекта первого космического корабля многоразового использования Boeing Х-20 Dyna-Soar, а также автор выполненных по заказу американских ВВС рисунков возможных летательных аппаратов пришельцев.
Что-то фантастическое, неземное проглядывало уже во внешности Cord 810. Недаром, по мнению многих, именно эта модель стала прообразом первого бэтмобиля, появившегося в 1941 году на страницах комикса «Дело Химического синдиката» красного родстера с капотом-тараном. Да, если выдвижные фары, непривычный тогда лючок бензобака, выполненные впотай дверные петли и отсутствие подножек удивляли современников, то в ступор их вводил «фасад» модели без классической радиаторной решетки. Вместо нее использовались ребра жалюзи, переходящие на боковины капота, который за характерную форму остряки окрестили «гробом».
Впрочем, не черный юмор в конечном итоге похоронил не только «восемьсот десятый», но и всю марку Cord. Три года после снятия с производства L-29 она пребывала в летаргии, возможно, потому, что E.L., получившему информацию о подготовке бандитами похищения, пришлось на время укрыться в Англии. Намереваясь сделать свой камбек в Штаты максимально громким, предприниматель летом 1935‑го потребовал к осеннему автошоу в Нью-Йорке подготовить новую модель Cord, причем не в виде прототипа, а как серийный образец! Для получения такого статуса требовалось выпустить партию из ста машин. Безумие? Как ни странно, замысел E.L. удалось реализовать. Почти. При разработке дизайна Гордон Бьюриг использовал проект, подготовленный еще для участия в конкурсе 1933 года. С новым двигателем дела обстояли вроде бы неплохо, но камнем преткновения стала доводка инновационной коробки передач. Так что Ильф и Петров вместе с другими посетителями Нью-Йоркского автосалона увидели на стенде еще неходовые образцы. Что не помешало получить тысячи заказов на модель, произведшую фурор. Намечалось начать поставки к Рождеству 1935 года, но к назначенному сроку E.L. вынужден был ограничиться отправкой оплатившим заказ уменьшенных копий «810‑го».
Ожидание «живых» моделей затянулось до апреля 1936‑го, что стоило компании потери многих клиентов. И это было только началом черной полосы. Вскоре выявилось множество «детских болезней» Cord 810. Двигатели перегревались и глохли из-за образования так называемых паровых пробок, передачи выбивало, ШРУСы часто ломались. Достаточно, чтобы «восемьсот десятый» прослыл ненадежным. В итоге за первый год продаж удалось сбыть менее 1200 машин, почти на порядок меньше, чем планировалось.
Удар по имиджу модели оказался столь силен, что пришлось менять цифровой индекс на 812. Его получили нераспроданные экземпляры выпуска 1936 года, а также версии — в том числе дополнительные, длиннобазные — с усовершенствованными ШРУСами и тормозными механизмами. После этого Cord 812S со снабженными механическими нагнетателями Schwitzer-Cummins 170‑сильными V8, которые позволяли набирать с места 60 миль/ч (97 км/ч) уже не за 20, а за 13 с и разгоняться до 170 км/ч вместо 150, установили множество национальных рекордов для серийных авто. Среди этих достижений — пробег 29,35 км на одном галлоне (3,79 л) топлива, 3055,76 км за 24 часа на трассе в Индианаполисе, а также разгон до 107,66 миль/ч (173,27 км/ч) на дистанции в милю.
Понятно, почему Cord 812 приглянулся не только криминальным авторитетам в США, но и таким почитателям скорости, как норвежская фигуристка Соня Хени, единственная трехкратная (1928-й, 1932-й, 1936 год) олимпийская чемпионка в одиночном разряде, авиатор и писательница американка Амелия Эрхарт, первая женщина-пилот, перелетевшая Атлантический океан, а также миллиардер, пионер авиации, режиссер и продюсер Говард Хьюз. Компрессорный «812‑й» с кузовом родстер покорил и знаменитого советского летчика Михаила Громова. В июле 1937 года он вместе со вторым пилотом Андреем Юмашевым и штурманом Сергеем Данилиным на самолете АНТ-25‑1, стартовав примерно через месяц после чкаловского экипажа, совершил беспосадочный перелет по маршруту Москва — Северный полюс — Сан-Джасинто (Калифорния, США), установив при этом мировые рекорды дальности в трех категориях. Советское правительство не просто санкционировало покупку летчиками-героями автомобилей в США, но и настояло на приобретении дорогих моделей. И если Чкалов остановил свой выбор на модели любимой сталинской марки Packard, то Громов отдал предпочтение «неправильному американцу». В последующем Михаил Михайлович говорил, что на этом автомобиле он доезжает «от Кремля до Таганки за три вспышки (свечей зажигания)».
Громов стал обладателем одного из последних Cord. 7 августа 1937 года выпуск «восемьсот двенадцатых» был прекращен, а месяцем позже Эррет Лобан Корд, подозревавшийся в биржевых махинациях, продал все принадлежащие ему акции компании. Продолжения не последовало. Построенный прототип модернизированной модели 814‑й серии так и остался в единственном экземпляре. Что до Cord 810/812, то чуть больше чем за полтора года производства их тираж составил около трех тысяч. Не много. Но автомобиль оказался настолько ярким, что в 1951 году пополнил экспозицию нью-йоркского Музея современного искусства и в течение нескольких десятилетий появлялся в фильмах, в том числе в культовых «Крестном отце» (1972) и «Живи и дай умереть» (1973), восьмой ленте бондианы. А уже в XXI веке «неправильный американец» стал героем компьютерных игр.
Продолжение следует?
