О чем размышляет автомобильный журналист?

ЛОЖЬ, КРОВЬ И ВОЗДУШНЫЙ ШАР

Альпы бесконечным потоком заливали в легкие чистейший воздух, а невероятно зеленая травка рождала желание перевоплотиться в корову. К концу дня с изрядно разыгравшимся после тест-драйва аппетитом мы весело поужинали, воздав должное многим благородным напиткам. Финалом же горного чревоугодия стал розыгрыш полета на воздушном шаре, который медленно колыхался от порывов ветра на лужайке отеля. Выиграл Серега, но я тем не менее в хорошем расположении духа вернулся в свой номер. Настроение улучши- лось еще больше, когда на столе был обнаружен прекрасный подарок – нож с множеством лезвий различного назначения, пила, шило, напильник и даже плоскогубцы. Решил немедленно разобраться с новой игрушкой. А дальше случилась неприятность, вызванная то ли кислородным отравлением, то ли другими видами интоксикации. Щелчок – это открылось острейшее лезвие, и на белоснежный ковер крупными каплями полилась алая жидкость. Щелчок второго лезвия – к первой струйке прибавилась вторая. Если бы в номере появился наблюдатель, то увидел бы, мягко говоря, картину нелицеприятную: посреди комнаты на белом ковре стоял слегка шатающийся человек с окровавленными руками. Не хватало только трупа горничной. Утром я с порезами на руках вышел на завтрак. И мне, и всем остальным было интересно узнать, как прошел полет Сереги на воздушном шаре. Я опоздал: коллега, импульсивно жестикулируя, уже что-то рассказывал собратьям по перу. По- дойдя ближе, услышал: «Высота, значит, метров шестьдесят, ветер в ушах свистит. Смотрю – ворона летит, большая такая, черная. Подлетает и садится на мой воз- душный шар, а потом клевать его начала, не хуже дятла. Я кричу «кыш», а ворона не унимается. Пришлось снять ботинок – и в голову ей…» Народ слушал завороженно, не отвлекая Сергея лишними в данной ситуации вопросами. После завтрака я подошел к коллеге: «Серега, какая-то странная история с этой вороной…» – «С вороной? Какой вороной? А… Да не летал я, проспал».

ИРЛАНДСКИЙ ЗАВТРАК

Небольшая группа журналистов прибыла во Франкфурт в канун автосалона. Выставка откроется лишь завтра, а что будем делать сегодня? Тем более что идет мерзопакостный осенний дождь. Тут-то и выяснилось, что у одного из коллег день рождения. Ага, вот и повод! Несмотря на начало дня, мы, явно повеселевшие, ввалились в первый попавшийся ирландский бар. Начали с «Гиннесса». Между первой и второй перерыва не было вообще, по- том еще и еще… Считать уже не имело смысла. Когда время подошло к обеду, заказали горячее. Под дичь взяли виски. Окончание праздника всплывает в моей голове с трудом. Другими словами, мероприятие удалось. Все участники утреннего банкета знали, что организатор поездки Вика всегда оплачивает подобные тусовки. Однако на этот раз барышня замялась: «Мне сказали в бухгалтерии, что не примут чеков с алкоголем». Безобразие, куда катится мир! В непростой ситуации инициативу взял на себя опытный Николай. Он встал, неровной походкой подошел к официанту и что-то пошептал ему на ухо. Через мину ту тот вернулся и, улыбаясь, положил на стол счет. Каждый хотел первым открыть книжицу, но это право, понятное дело, отдали Вике. Она внимательно изучила чек и... ее лицо озарилось улыбкой. Затем каждый по очереди брал эту бумажку и тоже улыбался. Там не было ничего, кроме трех слов: «Фул айриш брекфаст» и сумма. Ни единого лишнего слова!

МЫ ЛЮДИ НЕ МЕСТНЫЕ

Моя первая журналистская командировка сложилась так: решили с Андрюхой для подготовки большого обозрения объехать все крупные автозаводы. Естественно, начинать надо с Волжского автогиганта. И так как Андрей работал в газете официально, а я был еще внештатником, то хлопоты по организации поездки легли на моего друга. Скоро он сообщил, что все формальности улажены, деньги в кармане, нас ждут и можно ехать. В назначенный час, затаренный пивом из ближайшего ларька, я стоял на вокзале. Вскоре, немного опоздав, прибыл Андрей. «Ну, давай билеты», – обратился я к коллеге. «А у меня их нет, – сказал Андрей. – Но не волнуйся, дадим денег проводнице». Дали, поехали… Сердобольная женщина пристроила нас в плацкартное купе, где вместе с нами ехали еще мама с дочкой. Как выяснилось, возвращались с конкурса детской песни «Утренняя звезда». Мамаша долго рас- сказывала о коррупции, царящей в мире детского творчества. Оказалось, и за музыку, и за слова надо платить известным композиторам и поэтам, иначе никаких призов не видать. Дочурка лет четырнадцати сообщила, что в Москве они при- купили классную песню про розы. Популярная тема в те годы – розы, мимозы, морозы, занозы. «Спеть можешь?» – почти одновременно спросили мы, слегка заплетающимися от пива языками. «Могу, – ответила то ли Катя, то ли Валя, – но музыку крутить не на чем». Спокойно, мы же журналисты, и у нас всегда с собой устройство под названием диктофон. Диктофон и кассета девочки удиви- тельным образом совпали по размерам. Через три минуты она жалобным голосом пела в тамбуре про замерзающие розы, а мы с Андреем мрачно курили, пытаясь понять глубинный смысл музыкального произведения. Потом же убедили маму от- пустить дочку в вагон-ресторан, где поили подростка шампанским. В общем, вечер провели что надо. Утром поезд плавно въехал в Самару. «А кто нас встречать будет?» – поинтересовался я. «Не знаю, – ответил Андрей, – я просил Настю факс отправить». Какой факс? Выяснилось, Андрей поручил секретарше отправить факс в приемную генерального директора: «Прибываем для интервью в среду утром. Спасибо за встречу. Андрей С.» И тут я понял, что лучше сразу договориться с той же проводницей об обратной дороге. Но случилось чудо, нас почему-то встретили. Правда, водитель сообщил: «Владимир Васильевич не может с вами встретиться сегодня. Сейчас от- везу вас в гостиницу, откуда заберу завтра утром. Хорошо?» Мы покорно кивнули. Деньгами, отложенными на обратную дорогу, пришлось расплатиться за гостиницу. Увы, развлечение будущей звезды эстрады в поезде вкупе с неразумным пьянством привело к значительным финансовым потерям. Весь день ушел на нервные переговоры с родственниками, которым предлагалось срочно передать деньги поездом или самолетом. Родные, мягко говоря, посылали, рекомендуя занять у кого-нибудь на месте. Допив бутылку молдавского коньяка, мы с мрачными мыслями легли спать. Утром по дороге на завод вполголоса договорились с Андреем, что, поразив директора интеллектом и осведомленностью, мой товарищ деликатно попросит деньги на билеты. С Владимиром Васильевичем мы долго говорили о тенденциях автомобилестроения, объемах продаж и планах на будущее, выдумывая все новые вопросы, которые позволяли как можно дольше находиться в теплом кабинете. Наконец пришло время прощаться. Мы жали друг другу руки, Андрей благодарил за интересное интервью и предательски молчал про деньги. Напоследок директор бросил небрежно: «Ребята, там вам билеты на самолет заказали. Спросите у секретаря». Выяснилось, что по дороге в аэропорт водитель должен завезти нас в билетную кассу, где обеспеченные московские журналисты приобретут два бланка с надписью «Аэрофлот». В приемной Андрей обреченно надевал пальто, я – куртку: через минуту мы станем тольяттинскими бомжами. Что делать, что делать? С серьезным лицом я направился к большому столу секретаря Аллы. «Алла, – начал я издалека, – в поезде с нами произошла неприятная история». Брови Аллы нахмурились. «Нас обворовали и теперь нужны деньги на обратные билеты», – скороговоркой, но с максимальным трагизмом выпалил я. Алла взяла театральную паузу и наконец ответила: «Пойду спрошу у финансового директора». Через пять минут у нас в руках была нужная сумма, которую мы божились вернуть в столичное представительство завода на следующий день. Алла, дай вам Бог здоровья!