Ребята, хватит ныть!

Российские автомобилисты постоянно жалуются — на дефицит машин, на пробки и заторы, на вездесущие камеры и штрафы, на дорожающий бензин…
Но есть рецепт, с помощью которого этот пессимизм можно быстро вылечить
 

На своей малой родине — в Узбекистане — я не был почти 13 лет. Но в октябре наконец слетал. При этом сравнивал тамошнюю жизнь, в том числе автомобильную, не только с тем, как было в республике когда-то, но и с нынешними российскими реалиями. И вот теперь могу однозначно утверждать: мы, братцы, просто зажрались, не ценим всех тех благ, что есть в нашей стране.
Возьмем, например, бензин. По нашим меркам он чрезвычайно дорог — в Москве за литр 95‑го на АЗС просят 55–56 рублей, в Ташкенте то же топливо в переводе на российскую валюту стоит уже больше сотни. Но это когда повезет найти
Аи-95 — он предлагается лишь на одной-двух заправках из десятка. А если нет времени искать, то заливать придется 92‑й, а то и 80‑й.
Другая дефицитная позиция — автомобили. В первую очередь массовые, доступные модели. Решив приобрести новую машину из салона дилера (скажем, Chevrolet Cobalt или Spark узбекской сборки), вам нужно будет внести значительную сумму (подчас до полной стоимости машины) и… ждать три-четыре месяца. Чуть проще обстоят дела с более дорогими седанами или кроссоверами (хотя и тут блат в автосалоне окажется нелишним). Шиком считаются «корейцы» да новомодные «китайцы», роскошью — редкие премиальные «немцы» и «японцы». При этом вполне привычны на дорогах еще советские «Жигули», «Москвичи», «Волги».
Тем не менее пробки на ташкентских улицах уже сродни московским. И даже хорошие современные дороги чаще всего не помогают, поскольку культура вождения от их уровня явно отстает: выехать на перекресток поперек встречного потока, внаглую подрезать, не пропустить на «зебре» пешеходов — все это в порядке вещей. Обычным делом считается и бросить автомобиль прямо на остановке общественного транспорта, чтобы пойти в магазинчик за водой или сигаретами. Подъехавший же автобус в таком случае встанет во втором ряду, высаживая и запуская пассажиров, а едущие за ним машины будут ждать.
Кстати, парковка в два или даже в три ряда и на тротуарах — тоже норма жизни. При этом я не видел, чтобы кто-либо оставлял под лобовым стеклом свой номер телефона, дабы могли позвонить «запертые» им. Зато полно шустрых ребят, взявших на себя функцию парковщиков. Где-то — обнеся участок вдоль дороги проволокой, где-то — просто предлагая «присмотреть» за деньги. Хотя и цивилизованные стоянки тоже есть — со шлагбаумами, с паркоматами.
Но вишенка на торте — камеры. Я до сих пор считал, что их чересчур много в Москве. Наивный! В Ташкенте ими оборудовано, по моим прикидкам, порядка 70–80 % светофоров, особенно на многополосных улицах. Они следят за скоростью, за пересечением стоп-линий, за проездом на «красный», а теперь вроде бы еще и за непристегнутым ремнем. Да и на загородных шоссе натыканы порой чуть ли не через каждые 200–300 м (и это не преувеличение). Работают и на встречном курсе, и «в спину», и с полицейских машин без опознавательной окраски. При этом никаких «+19» к разрешенной скорости в Узбекистане нет, максимум, за что не придет штраф, это если вы разогнались, скажем, до 64 км/ч там, где висит знак на 60. Мой друг, с которым мы ездили на дачу в горы, вспоминает, как прежде еще на ВАЗ-2106 пролетал эти 120 км за 50 минут; теперь же — из-за трафика и камер — на ту же дорогу в мощном кроссовере тратит не меньше двух часов.
Признаюсь, даже я, будучи пассажиром, дико устал все время следить за скоростью и слушать непрерывные предупреждения «антирадара». Зато сполна оценил возможности, которые все еще есть у нас, российских автомобилистов. Действительно, все познается в сравнении.